Зачем Трампу торговая война со всем миром?
Вопрос, на который сейчас пытаются ответить аналитики и эксперты — зачем Дональд Трамп пошел на самый агрессивный тарифный шаг за десятилетия? Официальная риторика говорит об экономической справедливости и защите американской промышленности, но за этим стоят более глубокие и противоречивые мотивы. Мы собрали ключевые версии и экспертные оценки, чтобы понять, чем на самом деле руководствовался президент.
Возвращение производства в США и справедливая торговля
Администрация Трампа заявляет , что десятилетия глобализации опустошили американскую производственную базу, оставив США с хроническим торговым дефицитом. Масштабные импортные тарифы рассматриваются как решение этой проблемы. Главные аргументы этой версии:
- уменьшение импорта должно сократить отрицательное сальдо торговли. Трамп неоднократно заявлял , что США «теряют миллиарды долларов» из-за этого дисбаланса;
- возвращение заводов в Америку — ключевое обещание Трампа, особенно перед рабочим электоратом «ржавого пояса» и фермерами и при помощи тарифов он начинает приводить его в жизнь.
Некоторые эксперты, правда, не столь оптимистично настроены и предупреждают , что рост цен на сырье и комплектующие может ударить по американским производителям сильнее, чем выгода от защиты рынка.
Кроме того, по мнению Трампа, многие страны пользуются США в своих интересах: облагают американские товары высокими пошлинами, создают другие барьеры или манипулируют своей валютой, сохраняя при этом свободный доступ на рынок США. Новые тарифы в этом контексте позиционируются как «зеркальный» ответ на такую практику.
В поддержку этой позиции выступают и представители ряда отраслей. Так, американские фермеры жалуются, что их продукция годами вытеснялась с зарубежных рынков дискриминационными правилами, но Трамп принялся решать эту проблему. В промышленности звучат схожие нотки: например, металлурги благодарят президента за борьбу против демпинга и субсидий иностранных конкурентов, которые «ослабляли производство в США».
Защита национальной безопасности и экономической независимости
Трамп не просто ввел пошлины, а сделал это через объявление чрезвычайного положения в экономике. Белый дом открыто связал торговый дисбаланс с угрозой безопасности: в администрации считают , что торговый дефицит подрывает оборонно-промышленную базу США и делает страну зависимой от импорта критически важных товаров.
Логика примерно следующая: если Америка зависит от Китая в электронике или от иностранных поставщиков в стали — это уязвимость в случае конфликта. Поэтому тарифы — это еще и стратегия достижения самодостаточности, призванная вернуть производство важнейших товаров во имя безопасности государства.
Кроме того, американские ястребы видят в тарифах инструмент экономической борьбы с Китаем — удар по экспорту Пекина, стремящемуся к технологическому и военному доминированию. И все это развивается на фоне растущей настороженности в отношении КНР со стороны обеих партий Конгресса.
Тарифы как рычаг давления на переговорах
Многие аналитики рассматривают тарифы Трампа как инструмент давления, предназначенный не столько для постоянного действия, сколько для принуждения торговых партнеров к уступкам за столом переговоров.
Опыт первого срока подкрепляет эту версию. Трамп тогда не побоялся поставить под удар действующие договоренности — например, вышел из NAFTA, но затем подписал обновленное соглашение ( USMCA ) на своих условиях. В отношениях с Китаем он эскалировал пошлины, чтобы вынудить Пекин пойти на сделку « первой фазы » в 2020 году.
Теперь же ставка намного выше: пошлинами обложены почти все страны сразу. И это дало свой эффект — сразу после объявления о новых тарифах многие партнеры поспешили запросить переговоры. Вьетнам, узнав о грозящих 46% тарифах, в тот же день согласился обсудить торговую сделку с США. Премьер-министр Японии запросил срочный звонок с Трампом, а лидеры Израиля и Тайваня лично отправились в Вашингтон, чтобы получить для своих стран особые условия или исключения.
Для администрации это двойной выигрыш:
- укрепление прямого влияния на торговлю вместо многосторонних правил ВТО;
- возможность выторговать максимум уступок от партнеров — от доступа на рынки до геополитической лояльности.
В политическом плане он вписывается в лозунг « Америка превыше всего », подразумевающий сдвиг международной политики в сторону протекционизма и изоляционизма.
Электоральные цели и игра на публику
Массовые тарифы 2025 года могли быть продиктованы желанием Трампа укрепить свою политическую поддержку внутри страны, выполнив предвыборные обещания и сплотив электорат на почве экономического национализма.
С точки зрения электоральной тактики, момент выбран удачно — новые тарифы объявлены сразу после выборов, в начале срока, когда до следующего волеизъявления несколько лет и поддержка избирателей сильна. Это дает время, чтобы показать результат или хотя бы смягчить отрицательные последствия торговой войны до ухода из Белого дома.
Кроме того, выводя на первый план внешнюю торговую конфронтацию, президент переключает внимание на внешних «виновников» экономических бед. Не случайно Трамп назвал день объявления пошлин «Днем освобождения» (Liberation Day) — представляя свои действия как освободительную миссию для страны.
Однако такая игра на публику связана и с определенными рисками. Несмотря на поддержку тарифов в краткосрочной перспективе, аналитики предупреждают о «гонке на время»: если товары подорожают, а рабочие места начнут сокращаться из-за ответных мер, политическая поддержка может улетучиться.
Давление на Федеральную резервную систему
Среди более нетривиальных интерпретаций — предположение, что Трамп может преследовать макроэкономические цели, пытаясь влиять на денежно-кредитную политику США.
Объявив глобальные тарифы, Трамп спровоцировал обвал на биржах — за первые два дня S&P 500 потерял около $5 трлн капитализации, инвесторы ринулись в облигации, опасаясь рецессии. Это охлаждение рынков и угрозу замедления экономики некоторые аналитики связывают с изменением политики Федеральной резервной системы (ФРС). Так, по данным CNBC , шансы на снижение ставки в сентябре подскочили с 50% до 100% на фоне объявления о новых тарифах.
Трамп, со своей стороны, усилил публичное давление на регулятора: едва введя пошлины, он в очередной раз посоветовал «медлительной ФРС с снизить ставку. В соцсетях сторонники президента распространяли видеоролик с его заявлением, где он якобы «намеренно обрушивает рынок, чтобы снизить процентные ставки» и даже сам Трамп репостит подобные ролики.
Trump is playing chess while everyone else is playing checkers. pic.twitter.com/fvThLx82Ev
— AmericanPapaBear (@AmericaPapaBear) April 4, 2025
Портал MarketWatch назвал новый тарифный план «кошмаром для ФРС», ожидая скачка цен и сложного выбора для регулятора. Впрочем, в той же публикации указао, что Трамп, вероятно, прав в отношении процентной ставки.
Стоит отметить, что официальных подтверждений такого замысла нет. Однако, если это правда, то такая стратегия — игра с огнем: если ФРС не смягчит политику, тарифный шок может сам по себе загнать экономику в кризис.
Идеологическая убежденность и упрямство
В ABC News считают , что главная причина тарифной войны — это давняя протекционистская идеология Трампа, которой он придерживается десятилетиями.
Еще в 1980-х бизнесмен Трамп громко возмущался торговым дефицитом с Японией и «благотворительностью» США по отношению к союзникам. В 1987 году он опубликовал открытое письмо в крупнейших газетах, требуя, чтобы Америка жестче отстаивала свои интересы. Примерно то же Трамп сказал, объявляя новые тарифы в Розовом саду Белого дома.
Известно, что многие экономические советники, включая бывшего главу НЭК Гэри Кона, покинули его еще в первый срок именно из-за разногласий по тарифам. Их место заняли единомышленники или молчаливые исполнители.
По сути, личная вера Трампа в протекционизм стала государственной политикой. Идея о том, что только тарифы вернут Америке былое величие, — сквозная линия всей карьеры Трампа, от ранних интервью до второго срока в Белом доме.
Личные мотивы и импульсивность президента
Наконец, наиболее критичная версия связывает тарифное решение 2025 года с личностью Трампа. Сторонники этой интерпретации считают , что масштабная торговая война — во многом продукт импульсивного стиля управления и личных мотивов президента. Их аргументы сводятся к следующему:
- Трамп известен своей импульсивностью и склонностью к резким шагам, иногда вопреки советам экспертов. Как писали в Guardian , президент размахивал плакатом с цифрами, заявляя: «Не может быть ничего проще», хотя его расчеты повергли экономистов в изумление. Для него же важнее была демонстрация силы и решимости, нежели академическая корректность плана;
- личный мотив мог заключаться в элементарной обиде и желании наказать. Трамп не раз высказывал неприязнь к лидерам союзных стран, упрекая их в неблагодарности. Массовые тарифы могли стать своеобразным актом возмездия;
- критики указывают на иррациональность и авантюризм такого шага. Многие экономисты прямо называют тарифную войну 2025 года безрассудной. Например, в Deutsche Bank отметили «отсутствие глубокого стратегического плана» за этой акцией.
Наконец, нельзя исключать и элемент личного самопиара и амбиций — Трамп пытается сделать важный исторический шаг, который вписал бы его имя в учебники, и тарифы показались подходящим инструментом. Он любит суперлативы и рекорды: «Это крупнейший торговый шаг за всю жизнь», «экономическая революция» — эти фразы подчеркивают масштабность события в его глазах.
Конечно, сводить все только к особенностям личности было бы упрощением. Даже в самых резких шагах Трампа зачастую присутствует рациональное зерно и политический расчет. Однако эта версия подчеркивает, что человеческий фактор мог сыграть большую роль.
На вопрос «Все еще MAGA?» — то есть делает ли Трамп Америку снова великой — многие аналитики не знают, что ответить. Тем не менее, президент и его сторонники настроены решительно — в их глазах, США достаточно перетерпеть шок и дождаться, пока иностранные производители «прогнутся» и согласятся на новые правила. Удастся ли эта рискованная игра — покажут ближайшие месяцы. Пока же мировая экономика балансирует на грани торговой войны и пытается оценить новые реалии.
